Внимание! Статья адресована врачам-специалистам

Kapitonova E.K.

LLC “Center for Healthy Nutrition and Health Promotion”, Minsk

Prebiotics in treatment and prevention of noninfectious diseases

Резюме. Статья носит обзорный характер и посвящена использованию пребиотических препаратов в комплексном лечении неинфекционных заболеваний. Обоснованием использования пребиотиков служат многочисленные практические и экспериментальные данные, подтверждающие роль кишечной микробиоты в патогенезе алиментарно-зависимых заболеваний. Приведены результаты успешного использования препарата «Нормобиотикум» («Бионорм» в Украине) в терапевтической практике.

Ключевые слова: пребиотики, неинфекционные заболевания, лечение, профилактика.

Медицинские новости. – 2018. – №9. – С. 54–57.

Summary. The article is devoted to a review and the use of prebiotic preparations in treatment of noninfectious diseases. The rationale for the use of prebiotics are numerous practical and experimental evidence for the role of the intestinal microbiota in the pathogenesis of alimentary-dependent diseases. Shows the results of the successful use of “Normobiotikum” ( “Bionorm” in Ukraine) in medical therapy.

Keywords: prebiotics, noninfectious diseases, treatment, prevention.

Meditsinskie novosti. – 2018. – N9. – P. 54–57.

В последние годы приобрела актуальность общая негативная тенденция для всех цивилизованных стран, выражающаяся в стремительном увеличении заболеваемости населения так называемыми болезнями цивилизации – сахарным диабетом, болезнями системы кровообращения, онкологическими заболеваниями, хронической легочной патологией. Эти четыре группы заболеваний имеют общие факторы риска и общие возможности их профилактики. Медицину XXI века называют медициной четырех «П»: персонализированная, профилактическая, предсказательная, при участии пациента. Чтобы быть в тренде современных тенденций, важно помнить об этих четырех «П» и стараться по мере возможностей реализовывать индивидуальный подход к каждому пациенту с упором на восстановительные и профилактические мероприятия.

В этом отношении важно понимание того, что человеческий организм – это так называемый суперорганизм (или над-организм), который представляет собой содружество собственно человеческих клеток и клеток разнообразных микроорганизмов. При этом, если количество соматических клеток составляет примерно 1 триллион, то микробных клеток – свыше 100 триллионов [2, 11, 16]. Все поверхности человеческого тела, соприкасающиеся с внешней средой, населяют более 500 видов бактерий в содружестве с персистирующими вирусами, простейшими и грибами [11, 16, 21]. Нормальная микрофлора в качестве полноправного партнера принимает участие во всех основных физиологических процессах, протекающих в тканях и органах хозяина: дыхании, пищеварении, выделении, водно-солевом обмене, метаболизме нутриентов, детоксикации экзогенных агентов и токсичных метаболитов, дифференцировке клеток, регуляции процессов апоптоза, синтезе биологически активных соединений. Представители облигатной (постоянной) микрофлоры играют важнейшую роль в формировании иммунного ответа и поддержании общей неспецифической резистентности организма [1, 9, 16, 19, 21].

Из общей массы микроорганизмов выделяется кишечная микробиота – как по богатству представителей микрофлоры, так и по разнообразию выполняемых функций [2, 6, 11, 16]. В микрофлоре толстой кишки взрослого человека содержится около 100 триллионов микроорганизмов более чем 500 видов. Для поддержания жизнедеятельности такой огромной микробиоты человек расходует примерно 1/5 своего рациона. В целом бактерии составляют до 50% объема содержимого толстой кишки, или примерно 30% сухого веса фекалий [6, 16].

Функции нормальной кишечной микрофлоры в организме человека многообразны. Установлено, что нормальная микрофлора и продукты ее метаболизма участвуют в обмене нутриентов – белков, углеводов, липидов. Все компоненты пищи, которые не подверглись перевариванию в верхних отделах пищеварительной системы, являются потенциальными субстратами для кишечных микроорганизмов, которые в течение года перерабатывают до 100 кг подобных субстратов. Более того, примерно 25% от общей потребности макроорганизма в энергии покрывается за счет жирных кислот микробного происхождения [14, 30, 31].

Кишечная микрофлора участвует в водно-солевом обмене; в рециркуляции стероидных соединений и других макромолекул, включая лекарственные препараты; в детоксикации экзогенных и эндогенных субстратов (токсины, соли тяжелых металлов, хлорсодержащие соединения); в продукции разнообразных микронутриентов, сигнальных молекул, нейротрансмиттеров, биогенных аминов, гормонов, витаминов, липополисахаридов и др. Любые изменения в микробной экологии человека тотчас отражаются на всех процессах, в которых задействованы указанные вещества [15, 16, 32]. Но ключевым эффектом кишечной микрофлоры является ее взаимодействие с иммунными механизмами лимфоидной ткани кишечника. Слизистая оболочка кишечника служит барьером между внешней и внутренней средами организма, в желудочно-кишечном тракте находится около 80% всех клеток, вырабатывающих защитные антитела (иммуноглобулины), а связанная с кишечником лимфоидная ткань (GALT-система) представляет собой основной иммунный орган человека [13, 18, 21].

Микробный пейзаж у разных людей различен, но состав микрофлоры у каждого конкретного человека остается стабильным и неповторимым, как ладонно-пальцевые узоры или строение ушной раковины. Нарушение баланса микрофлоры кишечника изменяет состав кишечного содержимого, способствует снижению барьерной функции кишечной стенки, влияет на моторную функцию кишечника, создает условия для роста и размножения патогенной и условно-патогенной флоры. В итоге кишечный дисбиоз, не являясь самостоятельной нозологической единицей, выступает как фактор высокого риска развития других заболеваний. Многочисленные научные исследования кишечной микробиоты свидетельствуют о значительной распространенности дисбиотических явлений среди всех возрастных групп населения. Частота дисбиоза при различных заболеваниях достигает 80–90% [1, 2, 6, 18, 21]. При этом достоверно подтверждены изменение клинической картины основного заболевания, увеличение частоты осложнений и сроков лечения, ухудшение качества жизни [4, 7–10, 26].

Для того чтобы кишечная микробиота могла нормально развиваться, поддерживать стабильное состояние и эффективно функционировать, ей нужны комфортные условия существования. Свои энергетические потребности кишечные микроорганизмы обеспечивают преимущественно анаэробным путем – за счет метаболитов, образующихся при брожении пищевых остатков в толстой кишке. При нормальном пищеварении до толстой кишки могут дойти только те нутриенты, которые не были утилизированы в тонкой кишке, в частности неперевариваемые углеводы (целлюлоза, лигнин, пектины, олигосахариды, лактулоза). Кишечные микроорганизмы в процессе эволюции приспособились к такому виду питания в организме человека и имеют специальный набор ферментов (гидролаз), которые способны расщеплять вышеуказанные углеводы и использовать их для своего питания. Конечно, бактерии могут использовать и глюкозу, и дисахариды, но при эффективном пищеварении эти нутриенты в первую очередь идут для питания организма хозяина. В связи с этим все больше значения придается тому, чтобы в составе пищевых продуктов присутствовали компоненты, способные достигать толстой кишки в неизмененном состоянии и могли быть использованы кишечной микрофлорой.

Однако важен не только процесс питания микроорганизмов, но и усвоение организмом хозяина продуктов микробного метаболизма, в частности короткоцепочечных жирных кислот (КЦЖК). К КЦЖК относятся уксусная, пропионовая, масляная, валериановая, капроновая кислоты. КЦЖК выполняют несколько важнейших функций: поддерживают оптимальные значения рН в просвете толстой кишки, участвуют в регуляции ее моторики и скорости кишечного транзита, обеспечивают колоноциты энергией, являются регуляторами апоптоза, уменьшают пролиферативную активность и повышают дифференцировку клеток кишечного эпителия, оказывая тем самым антиканцерогенный эффект [5, 7, 12, 19, 26].

Одним из эффективных способов сохранения качественного, количественного состава и биохимической активности нормальной кишечной микрофлоры является использование пребиотиков. Пребиотики – это компоненты пищи, которые не перевариваются и не усваиваются в верхних отделах пищеварительной системы, метаболизируются кишечной микрофлорой толстой кишки и стимулируют ее рост и жизнедеятельность. В клинической практике с успехом используют пребиотические препараты, получаемые из растительного сырья. Высокую оценку среди них получил препарат «Нормобиотикум» (другое название «Бионорм»). В нем производители объединили в уникальном количественном сочетании 3 пребиотических компонента: лигнин, микрокристаллическую целлюлозу и лактулозу.

Лигнин знаком практическим врачам по такому препарату, как полифепан, который широко применяется в клинической практике в качестве энтеросорбента. Лигнин, наряду с целлюлозой и пектином, присутствует в овощах и фруктах в качестве пищевого волокна. Сетчато-пористая структура лигнина обеспечивает его высокие сорбционные свойства в отношении как бактериальных клеток, так и различных химических веществ, в том числе тяжелых металлов. При этом лигнин не травмирует слизистую оболочку и стимулирует регенерацию. Кроме того, в экспериментальных исследованиях лигнин доказал свои антиоксидантные и противовоспалительные свойства [5, 6, 12, 17].

Целлюлоза входит в состав оболочек клеток растений. В медицине используют микрокристаллическую целлюлозу (МКЦ), которая представляет собой высокоочищенный концентрат растительной целлюлозы. МКЦ не имеет вкуса и запаха, нерастворима в воде, обладает высокой гидрофильностью и отличными сорбционными свойствами, набухает в желудке и тонкой кишке, стимулирует перистальтику, не оказывает побочного действия на организм человека. Одним из важных эффектов МКЦ является способность абсорбировать и выводить из организма избыток холестерина и, по некоторым данным, также липопротеидов высокой плотности. Это свойство МКЦ с успехом используется в кардиологии [6, 10, 19].

Лактулоза является продуктом глубокой переработки молока и производится из молочного сахара лактозы. Для промышленного получения лактулозы имеются специальные способы ее синтеза. Относится к классу олигосахаридов, ее молекула состоит из остатков галактозы и фруктозы. Впервые это вещество было выделено из женского молока и получило название лактулозы, а также бифидус-фактора, поскольку было установлено стимулирующее влияние на рост бифидо- и лактобактерий. В 2009 году лактулоза была включена в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных средств в Российской Федерации. Лактулоза является типичным пребиотиком, поскольку не расщепляется и не всасывается в верхних отделах пищеварительного тракта и в неизмененном виде достигает толстой кишки, где избирательно стимулирует рост и развитие лакто-, бифидобактерий и аналогичных им. Широкую известность получил слабительный эффект лактулозы за счет развития осмотической диареи. Но слабительное действие лактулозы вызывается только ее большими дозами (более 50 г/100 мл), при использовании низких доз проявляется исключительно пребиотический эффект. Лактулозу с успехом используют при печеночной недостаточности как средство детоксикации [10, 19, 23, 27].

Общемировым трендом в фармакологическом производстве стало создание комбинированных препаратов, позволяющих существенно улучшить эффективность терапии и комплайнс пациента. Комбинация адсорбентов и пребиотика в Беларуси представлена препаратом «Нормобиотикум», который выпускает Киевским витаминным заводом («Бионорм» в Украине), обладающим всеми свойствами входящих в него компонентов и уже давно зарекомендовавшим себя как препарат первой линии при использовании его в клинической практике с целью повышения эффективности основной программы лечения и поддержания баланса микроорганизмов при самых различных заболеваниях. Учитывая уникальное сочетание адсорбентов большой мощности (лигнин и микрокристаллическая целлюлоза) и пребиотического эффекта лактулозы, этот препарат отлично зарекомендовал себя в комплексных программах лечения хронической почечной и печеночной недостаточности, при аллергических и токсических реакциях, после антибактериальной и лучевой терапии, а также в качестве профилактического средства при гиперхолестеринемии, лечении ожирения, остеоартроза, гинекологических заболеваний и др. [9, 12, 14, 15, 32].

Так, Е.М. Дитятковской и соавт. (2014) было проведено изучение эффективности препарата «Бионорм» в комплексном лечении хронической крапивницы [9]. Под наблюдением были 44 пациента от 18 до 65 лет с хронической идиопатической крапивницей. Контролировали степень выраженности основных клинических симптомов (зуд, сыпь), уровень гистамина в плазме крови и состояние кишечной микрофлоры. В подгруппе пациентов, которая получала «Бионорм» в составе комплексного лечения, к концу 3-недельного курса лечения уровень гистамина снизился у 87,5% человек (41,7% – в группе контроля); нормализация качественного и количественного состава микрофлоры отмечалась у 81,3% пациентов основной подгруппы и только у 25% контрольной группы. Сравнительная характеристика клинических симптомов отражена в таблице 1.

Таблица 1. Динамика клинических симптомов в баллах (М±m) под влиянием различных методов лечения [9]

На основании полученных данных авторы делают вывод, что включение в комплекс лечения препарата «Бионорм» позволяет существенно уменьшить симптомы заболевания за счет нормализации состояния кишечной микрофлоры и снижения уровня гистамина в сыворотке крови. Как известно, гистаминаза кишечных микроорганизмов играет не последнюю роль в разрушении гистамина.

Аналогичные результаты были получены Т.В. Проценко и О.А. Проценко (2014), использовавших «Бионорм» в комплексном лечении 60 больных с акне и розацеа. У пациентов, получавших «Бионорм», было отмечено ускоренное разрушение элементов сыпи и снижение индекса общей угревой нагрузки при всех формах акне, полный регресс сыпи в конце курса лечения у 80% больных (в группе сравнения – у 56,6% ). Стойкая клиническая ремиссия в течение 12 месяцев наблюдения была у 83,3% пациентов основной группы и 60% больных в группе сравнения. Сделан вывод, что диетическая добавка «Бионорм» является эффективным дополнением к рациональному питанию пациентов с розацеа, ранними и поздними акне.

Интересными являются данные А.С. Свинтицкого и соавт. (2013), которые использовали «Бионорм» у очень сложной категории больных, страдающих синдромом раздраженного кишечника (СРК) [14]. Согласно современным воззрениям в основе СРК лежит нарушение висцеральной чувствительности и регуляции кишечника, развивающееся у генетически предрасположенных лиц под влиянием психосоциальных факторов. При этом в качестве ключевых патофизиологических компонентов рассматривают роль тучных клеток и иммунную активацию, которая поддерживается кишечной микробиотой. Авторы исследования наблюдали 106 больных с СРК, из них 36 пациентов страдали диареей и 71 – запором. Все больные получали в общем комплексе лечения «Бионорм». Уже на 2–3-й день лечения у всех пациентов отмечалось уменьшение ощущения дискомфорта в животе, а к концу первой недели от начала лечения только у 5,6% больных были жалобы диспептического характера. Лечение лиц с СРК – тяжелая и неблагодарная задача. Клинические симптомы у таких больных бывают тесно связаны с психоэмоциональным состоянием, поэтому динамику их бывает трудно оценить. Но есть объективные данные, указывающие на значительное улучшение микробного пейзажа кишечника (табл. 2).

Таблица 2. Оценка фекальной микрофлоры у обследованных до и после употребления препарата «Бионорм» [14]

Примечание: во всех группах показатели статистически значимы (р≤0,0001) по критериям Стьюдента и Уилкоксона.

Приведенные авторами данные убедительно свидетельствуют о том, что «Бионорм» способствует нормализации микробного пейзажа кишечника как при СРК с диареей, так и при СРК с запором, что делает его эффективным дополнением к рациону питания таких пациентов.

Доказанная эффективность использования препарата «Бионорм» при таком мультифакториальном заболевании, как СРК, дает возможность экстраполировать полученные результаты на другие заболевания мультифакториальной природы, к которым относятся неинфекционные заболевания, или так называемые болезни цивилизации. В нашей стране проблема неинфекционных заболеваний стоит особенно остро, так как в структуре причин общей смертности населения Республики Беларусь ведущее место занимают болезни системы кровообращения, составляющие 52,7%. При этом среди всех причин смертности мужчин трудоспособного возраста они занимают 86,3%, а среди причин первичного выхода на инвалидность составляют почти половину всех случаев (44,2%). На втором месте в структуре смертности находятся онкологические заболевания (13,9%). Среди всех заболеваний органов дыхания смертность от хронической обструктивной болезни легких занимает первое место. В республике зарегистрировано около 152 000 больных хроническим обструктивным бронхитом, ежегодно диагностируются 8000 новых случаев. При этом согласно данным С.Н. Лебедева (2012), у населения Беларуси отмечаются высокие уровни распространения факторов риска возникновения неинфекционных заболеваний: избыточная масса тела среди лиц с сахарным диабетом 2-го типа регистрируется более чем у 40% населения; курит около 30,5% населения страны, из них 46,8% мужчин и 16,2% женщин; низкий уровень физической активности населения. Ежедневно выполняют зарядку, физические упражнения – 10,8%; посещают бассейн или (и) тренажерный зал не более 10% населения. Эти данные не позволяют прогнозировать снижение частоты «болезней цивилизации» в ближайшее десятилетие.

Каждое из названных заболеваний и групп болезней является фоном для развития различных осложнений, приводящих к инвалидности или даже к смерти. Например, риск развития инфаркта миокарда у больных сахарным диабетом увеличивается в 2 раза, а заболеваний почек – почти в 20 раз по сравнению с общей популяцией. На диспансерном учете по сахарному диабету у нас в республике состоит более 250 тысяч человек и ежегодно выявляется около 15 тысяч новых случаев. Кроме осложнений в виде проблем с почками, больные сахарным диабетом – основные «поставщики» инвалидов по зрению. В свою очередь, риск развития сахарного диабета высок у людей с ожирением, число которых лавинообразно нарастает с каждым годом. Есть данные, что именно с ожирением связано от 10% до 13% преждевременных смертей. Особенно интересен тот факт, что при ожирении и сахарном диабете выявлены однотипные изменения кишечной микробиоты [8, 18, 22, 24]. Более того, экспериментально подтверждено влияние кишечной микробиоты на инсулинорезистентность и обмен липидов путем пересадки микрофлоры от здоровых доноров пациентам с сахарным диабетом 2-го типа и (или) ожирением [18, 22]. Разрабатываются механизмы трансплантации кишечной микробиоты для лечения этих заболеваний.

Заключение

Использование пребиотиков дает в руки практическому врачу замечательный инструмент превентивной работы с пациентами группы высокого риска развития неинфекционных заболеваний, в первую очередь – метаболического синдрома (избыточный вес, ожирение, артериальная гипертензия, гиперхолестеринемия, риск развития сахарного диабета 2-го типа). Широкое применение в клинической практике препарата «Нормобиотикум» («Бионорм»), сочетающего свойства сорбентов и пребиотков, позволит повысить эффективность проводимой профилактической работы и снизить заболеваемость «болезнями цивилизации», что сохранит немало жизней.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Бабин В.Н., Минушкин О.Н., Дубинин А.В. и др. // Российский журнал гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. – 1998. – №6. – С.76–82.

2. Барановский А.Ю., Кондрашина Э.А. Дисбактериоз и дисбиоз кишечника. – СПб, 2000. – 209 с.

3. Белобородова Н.Н., Белобородов С.М. // Антибиотики и химиотерапия. – 2000. – Т.45, №2. – С.28–35.

4. Бельмер С.В. // Русский медицинский журнал. – 2004. – Т.12, №3. – С.148–152.

5. Бельмер С.В. // Практикующий врач. – 2003. – №1. – С.46–48.

6. Бондаренко В.М. // Материалы 7-го Международного Славяно-балтийского научного форума «Санкт-Петербург Гастро 2005».

7. Бондаренко В.М., Воробьев A.A. // Журн. микробиол. – 2004. – №1. – С.84–92.

8. Бондаренко В.М., Рябиченко Е.В. // Журн. микробиол. – 2010, №1. – С.92–100.

9. Дитятковская Е.М., Родкина И.А., Грибанова Л.В. и др. // Астма та алергия. – 2014. – №4. – С.12–16.

10. Лебедев С.М., Лавриненко Г.В. // Актуальные проблемы гигиены: материалы научно-практ. конференции, посвященной 30-летию кафедры гигиены детей и подростков БГМУ / Под ред. доц. Т.С. Борисовой. – Минск, 2012. – С.56–58.

11. Петухов В.А., Стернина Л.А., Травкин А.Е. // Consilium medicum. – 2004. – Т.6, №6. – С.406–412.

12. Проценко Т.В., Проценко О.А. // Семейная медицина. – 2014. – №4. – С.5–8.

13. Самсыгина Г.А. // Лечащий врач. – 2003. – №5. – С.52–58.

14. Свинтицкий А.С., Соловьева Г.А., Кваенюк Е.Л., Нагиева С.А. // Укр. мед. часопис. – 2013. – №5 (97). – С.67–70.

15. Тутельян В.А., Суханов Б.П., Эллер К.И. и др. // Вопросы питания. – 2004. – №5. – С.32–37.

16. Хавкин А.И. Микробиоценоз кишечника и иммунитет // Русский медицинский журнал. – 2003. – Т.11, №3. – С.122–126.

17. Шендеров Б.А. Медицинская микробная экология и функциональное питание // Т.III: Пробиотики и функциональное питание. – М., 2001. – С.84–85.

18. Шендеров Б.А. // Клиническая медицина. – 2004. – №3. – С.14–19.

19. Шендеров Б.А. // Клиническое питание. – 2005. – №2. – С.2–5.

20. Шендеров Б.А. Пробиотики, пребиотики и синбиотики. Общие и избранные разделы проблемы // Пищевые ингредиенты: сырье и добавки. – 2005. – №2. – С.23–26.

21. Шендеров Б.А., Хачатрян А.В. // Российский журн. гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. – 2005. – T.XV, №5 (Приложение №25). – С.105–110.

22. Шендеров Б.А. // Вестник восстановительной медицины. – 2008. – №1 (23). – С.12–13.

23. Andersson Y., Asp N.-G., Bruce A., et al. // Scand. J. Nutr. – 2001. – Vol.45. – P.58–75.

24. Backhed F., Ding H., Wang T., et al. // Proc. Nat. Acad. Scienses. – 2004. – Vol.101, N11. – P.15718–15723.

25. Bengmark S. // American Journal of Gastroentero-logy. – 2000. – Vol.95, N1. – P.5–7.

26. Bouhnik Y., Attar A., Joly F.A., Riottot M., Dyard F., Flourie B. // Eur. J. Clin. Nutr. – 2004. – Vol.58 (3). – P.462–466.

27. Delzenn N.M., Roberfroid M.B. // Lebensm. Wiss. Technol. – 1994. – Vol.27. – P.1–6.

28. Moro G., Minoli I., Mosca M., Fanaro S., Jelinek J., Stahl B., Boehm G. // J. Pediatr. Gastroenterol. Nutr. – 2002. – Vol.34, N3. – P.291–295.

29. Gill C.I.R., Rowland I.R. // British J. Nutrition. – 2002. – Vol.88, N3. – S73–S87.

30. Rastall R.A., Maitin V. // Curr. Opin. Biotechnol. – 2002. – Vol.13, N5. – P.490–496.

31. Rovensky J., Stanchikova M., Svik K., et al. Treatment of adjuvant-induced arthritis with the combination of methotrexate and probiotic bacteria.

32. Sanders M.E., Gibson G., Gill H.S., et al. // CAST Issuer Paper, 2007. – N36. – 20 p.

33. Topping D.I., Clifton P.M. // Physiological Reviews. – 2001. – Vol.81, N3. – P.1031–1064.

34. Fukumoto S., Tatewaki M, Yamada Т., et al. //Am. J. Physiol. Regul. Integr. Comp. Physiol. – 2003. – Vol.284, Issue 5. – R1269–R1276.

Медицинские новости. – 2018. – №2. – С. 54-57.

Внимание! Статья адресована врачам-специалистам. Перепечатка данной статьи или её фрагментов в Интернете без гиперссылки на первоисточник рассматривается как нарушение авторских прав.