Внимание! Статья адресована врачам-специалистам

Egamova I.N., Utegenova S.K., Sharapov S.M., Kan N.G., Lokteva L.M.

Research Institute of Virology, Tashkent, Uzbekistan

Evaluation of the role of genetic polymorphism in clinico-laboratory imaging of HIV-coinfection and virus hepatitis C

and development of cyrrostous liver disease

Резюме. Установлено, что вероятность исхода цирроза печени не зависит от генотипа полиморфизма. Так, относительный шанс (ОШ) возникновения цирроза печени при точечном полиморфизме rs12979860 составил 0,87 (95% ДИ 0,17–4,38), при полиморфизме rs8099917 ОШ равен 0,44 (95% ДИ 0,09–2,1). Однако была выявлена статистическая зависимость между точечным полиморфизмом и скоростью развития цирроза печени.

Ключевые слова:генотип полиморфизма, ген, цирроз, ВИЧ-инфекция.

Медицинские новости. – 2017. – №12. – С. 82–84.

Summary.С 0.44 (95% CI 0.09–2.1). However, a strong statistical relationship between point polymorphism and the rate of development of liver cirrhosis was revealed.The probability of the outcome, cirrhosis of the liver, depending on the genotype of the polymorphism in both types of polymorphism, indicated that the development of cirrhosis does not depend on the genotype. Thus, the relative chance of occurrence (OC) of liver cirrhosis at point polymorphism rs12979860 was 0.88 (95% CI 0.17–4.38), and with the polymorphism rs8099917 O

Keywords:genotype of polymorphism, gene, cirrhosis, HIV-infection.

Meditsinskie novosti. – 2017. – N12. – P. 82–84.

Отличительной особенностью вируса гепатита С (ВГС) является его склонность к продолжительному хроническому течению. У 75% инфицированных лиц процесс переходит в хроническую форму, что увеличивает риск развития тяжелого течения болезни печени (цирроз печени, терминальная стадия заболевания и рак печени), у остальных 25% происходит самоизлечение [1].

Из-за общих путей передачи ВГС и вируса иммунодефицита человека (ВИЧ) коинфекция встречается примерно у 5 млн человек [2]. Проявление коинфекции отличается от моноинфекции ВГС в нескольких аспектах. При коинфекции ВГС и ВИЧ отмечается более высокая вирусная нагрузка ВГС и меньшая вероятность спонтанного или медикаментозного излечения [3], при этом наблюдается более быстрое прогрессирование заболевания печени [4].

У пациентов с разрешившимся ВГС отмечался более широкий и устойчивый Т-клеточный ответ, содержащий CD4 и CD8 [5], по сравнению с таковым у лиц с хронической формой ВГС. Обнаружение полностью функциональных специфических клеток CD4 при течении острой инфекции связано с последующим разрешением ВГС. Кроме того, временная связь между обнаружением специфических CD8-клеток указывает на то, что они также важны в разрешении ВГС. Следовательно, как CD4, так и CD8 Т-клеточные ответы необходимы для разрешения ВГС. Важность CD4-клеток подчеркивается низким уровнем при коинфекции, когда ВИЧ может частично выступать причиной истощения клеток. CD4-клетки распознают цель путем связывания с человеческим лейкоцитарным антигеном (HLA) класса II, CD8-клетки – путем связывания с HLA класса I.

Генетические ассоциации со спонтанным разрешением ВГС исследовали на разных этапах иммунного ответа. Сильная генетическая связь, которая была воспроизведена в нескольких независимых исследованиях, обусловлена полиморфизмом одного нуклеотида (SNP), расположенного в локусе интерлейкина-28B (IL28B; rs12979860) [6]. Авторы пришли к выводу, что генетические вариации в SNP IL28B и HLA DQ-0301 объясняют 15% случаев спонтанного разрешения гепатита [7].

Совершенствование методов лечения в течение 1990-х годов привели к значительному повышению выживаемости при ВИЧ-инфекции. В структуре смертности стали превалировать заболевания, не связанные со СПИДом [8]. Для коинфекции ВГС/ВИЧ бремя болезни в значительной степени связано с ВГС [9]. У лиц, инфицированных двумя вирусами, отмечается быстрое прогрессирование патологического процесса вплоть до развития фиброза печени [10], цирроза [11] и наступления смерти [12]. Кроме того, уровень лимфоцитов CD4 имел обратную зависимость с поражением печени [3, 13, 14].

Данные о влиянии ВИЧ и ВГС на развитие поражения печени противоречивы. Так, в одних исследованиях указывается, что высокая вирусная нагрузка является прогностическим критерием развития фиброза [15], терминальной стадии заболевания и смерти [16], при этом другие авторы не отмечали подобного эффекта [17].

Цельисследования – изучить распространенность генетического полиморфизма, оказывающего влияние на течение ВГС в условиях коинфекции с ВИЧ, и оценить зависимость прогрессирования фиброза печени.

Материалы и методы

Исследование проводилось в Научно-исследовательском институте вирусологии Министерства здравоохранения Республики Узбекистан. Наблюдали 110 пациентов с коинфекцией ВГС и ВИЧ. Исследование антител к ВГС, качественное и количественное генотипирование РНК ВГС, молекулярно-генетическое тестирование на присутствие полиморфизма гена IL28B проводили в референс-лаборатории института. В качестве материала для исследований использовали цельную кровь, из которой получали взвесь мононуклеарных клеток периферической крови.

Все образцы были генотипированы на SNP rs8099917 и rs12979860. На основании расшифровки генотипов SNP в других исследованиях генотипы объединены в две группы: гомозиготные (ТТ-генотип для rs8099917 и СС-генотип для rs12979860) и гетерозиготные (не-ТТ-генотип и не-СС-генотип). Наличие цирротического поражения печени определялось в ходе выполнения ультразвуковой диагностики.

Отношение шансов (ОШ) определяли как отношение вероятности того, что событие произойдет, к вероятности того, что событие не произойдет. Для построения 95% доверительных интервалов (ДИ) и точечной оценки ОШ применяли модель бинарной логистической регрессии. Достоверность моделей оценивали с помощью метода максимального правдоподобия.

Результаты и обсуждение

Результаты тестирования показали, что «дикий» тип (ТТ-генотип) генотипа полиморфизма rs8099917 встречался в 68,2% случаев и в 31,8% отмечали генетические мутации. При полиморфизме rs12979860 это распределение составило 80% и 20% соответственно. При столь значительном расхождении в распределении генотипов наблюдаемая разница не была статистически значимой.

Средний возраст пациентов в группах был примерно одинаковым: варьировал от 20 до 65 лет. При распределении по полу превалировали мужчины, хотя в группах с мутантными генотипами это не столь значительно (таблица).

Таблица.Характеристика пациентов, включенных в исследование

Клинические стадии ВИЧ распределены в равной степени, за исключением мутантного генотипа rs8099917, где количество пациентов с третьей стадией превышает число лиц с четвертой стадией в 1,5 раза, но при этом различия в распределении статистически незначимы.

Из объективного статуса пациентов не выявлено каких-либо различий: так, у всех отмечалось общее состояние средней тяжести, сознание ясное, частота дыхания в пределах 20 вдохов в минуту, пульс 75 ударов в минуту, везикулярное дыхание, артериальное давление в пределах нормального диапазона.

При анализе распределения лабораторных показателей в зависимости от полиморфизма гена IL28B было обнаружено, что они практически не отличались по типам полиморфизма и генотипам за исключением показателя общего белка при полиморфизме rs12979860, однако разница между генотипами не имеет клинического значения и данным показателем можно пренебречь.

В ходе исследования отмечено, что вероятность исхода (цирроз печени) не зависит от генотипа полиморфизма. Так, ОШ возникновения цирроза печени при точечном полиморфизме rs12979860 составил 0,87 (95% ДИ 0,17–4,38), а при полиморфизме rs8099917 ОШ равен 0,44 (95% ДИ 0,09–2,1). Также была выявлена статистическая зависимость между точечным полиморфизмом и скоростью развития цирроза печени (рисунок). Так, при полиморфизме rs12979860 и СС-генотипе средняя продолжительность жизни без цирроза составила 11,56±0,89 года, при не-СС-генотипе – 4,5±1,5 года. Аналогичные результаты получены для полиморфизма rs8099917. Уровень статистической значимости при обоих полиморфизмах составляет р=0,008, что указывает на низкую вероятность влияния статистической погрешности в наблюдаемом явлении и результаты обусловлены генетическим полиморфизмом.

Цель исследования заключалась в определении связи между генотипами CC и ТТ полиморфизма rs12979860 и rs8099917 гена IL28B и повышенным риском развития цирроза, связанного с ВГС у ВИЧ-инфицированных пациентов. Данная когорта лиц особенно интересна в свете ускоренного естественного течения заболевания печени, обусловленного ВГС.

Фиброз печени у пациентов с хроническим гепатитом С, как полагают, является результатом иммуноопо-средованных явлений, а не прямым следствием цитопатического эффекта репликации ВГС. Результаты исследования показали зависимость скорости развития цирроза печени от генотипа полиморфизма. Увеличение репрезентативности выборки позволит выявить закономерность в частоте распространения цирроза печени.

Таким образом, у большинства пациентов с СС-генотипом IL28B отмечается более интенсивный воспалительный процесс в печени по сравнению с таковым у лиц, имеющих не-СС-генотип, который в конечном счете ускоряет повреждение печени и фиброгенез.

ЛИТЕРАТУ РА

1. Cherian T., Okwo-Bele J.M. // Expert Rev. Vaccines. – 2014. – Vol.13, N5. – P.573–575.

2. Schaff Z., Hoofnagle J.H., Grimley P.M. // Hepatology. – 1986. – Vol.6, N5. – P.966–970.

3. Peters M., Walling D.M., Waggoner J., et al. // J. Hepatol. – 1986. – Vol.3, Suppl.2. – P.283–289.

4. Hanson D.S., Leggette C.T. // Ann. Pharmacother. – 1997. – Vol.31, N3. – P.371–372.

5. Lindblom L., Cassuto J., Yregard L., et al. // Burns. – 2000. – Vol.26, N1. – P.19–23.

6. Sheiner P.A., Boros P., Klion F.M., et al. // Hepatology. – 1998. – Vol.28, N3. – P.831–838.

7. Jain A., Demetris A.J., Manez R., et al. // Liver Transpl. Surg. – 1998. – Vol.4, N3. – P.197–203.

8. Sokal E.M., Conjeevaram H.S., Roberts E.A., et al. // Gastroenterology. – 1998. – Vol.114, N5. – P.988–995.

9. Barlow C.F., Priebe C.J., Mulliken J.B., et al. // J. Pediatr. – 1998. – Vol.132, N3. – P.527–530.

10. Poynard T., Opolon P. // Hepatology. – 1998. – Vol.27, N5. – P.1443–1444.

11. Moussalli J., Opolon P., Poynard T. // J. Viral Hepat. – 1998. – Vol.5, N2. – P.73–82.

12. Deuffic S., Poynard T., Buffat L., Valleron A.J. // Lancet. – 1998. – Vol.351, N9097. – P.214–215.

13. Hammer S., Meisner F., Dirschedl P., et al. // Transpl. Immunol. – 1998. – Vol.6, N4. – P.235–241.

14. Reichard O., Norkrans G., Fryden A., et al. // Scand. J. Infect. Dis. – 1998. – Vol.30, N5. – P.441–446.

15. Gheorghita V.I., Caruntu F.A., Curescu M., et al. // J. Gastrointestin. Liver Dis. – 2013. – Vol.22, N1. – P.27–32.

16. Azzoni L., Foulkes A.S., Papasavvas E., et al. // J. Infect. Dis. – 2013. – Vol.207, N2. – P.213–222.

Медицинские новости. – 2017. – №12. – С. 82-84.

Внимание! Статья адресована врачам-специалистам. Перепечатка данной статьи или её фрагментов в Интернете без гиперссылки на первоисточник рассматривается как нарушение авторских прав.