К настоящему времени накоплено достаточное количество убедительных данных о том, что свертывающая система крови оказывает существенное влияние на рост опухолей, скорость формирования их стромы и диссеминацию опухолевых клеток. Установлено, что сама опухоль активно экспрессирует прокоагулянты, уровень которых является важным прогностическим показателем, т. е. чем выше прокоагулянтная активность крови больного, тем хуже прогноз [6]. Среди экcпрессируемых прокоагулянтов ведущая роль принадлежит тканевому фактору (ТФ), который является триггерным (пусковым) фактором коагуляционного каскада [2]. ТФ широко распространен вне сосудистого русла, но всегда участвует в образовании гемостатической «пробки» при повреждении сосудов. Этот мощный прокоагулянт в норме отсутствует в циркуляции, но может быстро синтезироваться при определенной стимуляции эндотелиальных клеток и моноцитов [7].

Экспериментальные и клинические наблюдения подтвердили высказанное ранее предположение о том, что на месте возникновения опухоли происходит усиленное локальное (местное) тромбинообразование, ускоряющее как пролиферацию опухолевых клеток, так и последующую их диссеминацию [5]. Однако было не совсем ясно, какой из субстратов тромбинообразования является ведущим медиатором указанного патологического процесса. Несложно доказать, что дефицит фибриногена заметно снижает метастатический потенциал раковых клеток. Такой же эффект наблюдается при избирательной ингибиции антителами тромбина, который, как известно, усиливает локальную или общую активацию тромбоцитов [1]. После дополнительных экспериментальных исследований удалось установить, что именно такие активированные тромбоциты включаются в различные процессы опухолевого роста. Простая элиминация циркулирующих тромбоцитов в несколько раз снижает приживаемость трансплантированных раковых клеток при использовании различных моделей мышиных опухолей (using severe transplantable murine tumor models) [6]. Подобный эффект наблюдается при ингибиции интегрина aIIbb3 или только протеина b3, что подтверждено in vivo на b3-дефицитных мышах [8]. 

Гранулы тромбоцитов содержат важные факторы клеточного роста: PDGF (platelet-derived growth factor), фактор роста эндотелиальных клеток сосудов VEGF (vascular endothelial growth factor), протеины, ускоряющие рост и формирование матрицы: витронектин (vitronectin) и фибронектин (fibronectin), а также различные медиаторы воспаления: фактор 4 тромбоцитов, интерлейкин 8, протеин MIP (macrophage inflammatory protein) и другие факторы, от которых зависят темпы роста опухоли и ее диссеминация [6].

Тромбоциты обеспечивают устойчивую адгезию опухолевых клеток к эндотелию сосудов и последующую их трансмиграцию. Адгезивные свойства активированных тромбоцитов позволяют опухолевым клеткам преодолевать даже те участки сосудистой системы, где наблюдается турбулентное движение крови. Через названные выше ростовые факторы и медиаторы воспаления ускоряется аттракция других активаторов злокачественного роста [5, 6]. Особого внимания заслуживает тот факт, что ассоциация системы тромбоциты — фибрин(оген) с опухолевыми клетками защищает последние от воздействия натуральных киллеров (НК) и тем самым способствует их длительной циркуляции в сосудистом русле [4, 6]. Существует мнение, что указанная ассоциация снижает активность НК путем воздействия на их рецепторы и таким образом лимитирует их способность к элиминации опухолевых клеток. Однако, вероятнее всего, «укрытые» в микротромбе опухолевые клетки просто физически недоступны НК, так как для их элиминации нужен прямой контакт между клетками (direct cell-cell contact) [6].

Дальнейшие исследования по выяснению роли тромбоцитов в онкогенезе были сфокусированы на специальном протеине Gaq, от которого зависит функциональная активность клеток. У Gaq-дефицитных мышей нормальное количество тромбоцитов и при этом не изменены обычные реологические условия в системе циркуляции. В то же время тромбоциты, лишенные этого протеина, оказались физиологически неполноценными в ответ на такие агонисты, как аденозин-дифосфат (АДФ), тромбин, коллаген и тромбоксан [5]. У Gaq-дефицитных мышей введенные внутривенно клетки легочной карциномы Левиса почти не приживаются, а при создании специальной модели такой карциномы последняя редко метастазирует по сравнению с контролем. Одновременно в других опытах, не связанных с данной проблемой, установлено, что у Gaq-дефицитных мышей хуже приживаются трансплантированные клетки костного мозга [6].

Однако время следует признать, что тромбоциты и фибриноген не являются эссенциальными факторами онкогенеза, а выполняют лишь вспомогательную, в том числе трофическую роль. Они улучшают трансэндотелиальную миграцию опухолевых клеток, способствуют длительному сохранению их в циркуляции и закреплению в местах имплантации, а через названные выше ростовые факторы сосудов ускоряют ангиогенез в растущей опухоли [3, 6].

1. Баркаган З.С. // Клиническая онкогематология. — М., — 2001. — С. 469—477.

2. Данилов И.П. // Здравоохранение. — 2005. — N 8. — С. 21—22.

3. Camerer E., Qazi A., Duong D. et al. // Blood. — 2004. — V. 104. — P. 397—401.

4. Kim S., Lisuka K., Aguila H. et al. // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. — 2000. — V. 97. — P. 2731—2736.

5. Palumbo J.S., Kombrinck K.W., Drew A.F. et al. // Blood. — 2000. — V. 96. — P. 3302—3309.

6. Palumbo J. S., Talmage K. E., Massari J. V. et al. // Blood. — 2005. — V. 105. — P. 178—185.